Fear and panic in the air(c)
17:12
Август
Переслушиваю ностальгические песенки времен журфака и покорения Керченского телевидения, мешая их с саундтреками к понравившимся фильмам и сериалам. Легкое помешательство на списках и пунктах того, что мне следует сделать за день -- это обратная сторона скачков между тотальной ленью и гиперпродуктивностью, когда могу по 12-16 часов работать над чем-то, что меня увлекло. Ладно. Контроль не очень помогает в процессе, только в наблюдениях и выводах. Ограничиваюсь одним листком, на котором отмечаю, сделала ли за день минимальные вещи по 21 пункту. Гораздо лучше попыток контролировать каждую минуту, но все еще не очень.
Два или три месяца провела между домом и родительским домом, было много всего непривычного и отвлекающего: поняла, что могу привыкнуть если не ко всему, то ко многому, но к плохому просто не хочу. Наверное, это называется самоуважение.
Вернулась еще зимой на работу в L., но сейчас вышла в офис -- формально я тут на четверть ставки, так что могу заниматься в остальное время статьями, грантом и книгой. Что, собственно, и делаю. Дома пою и играю на виолончели, потихоньку начала встречаться с друзьями. Вернулась вот к плаванью -- оказывается, я скучала по этому чувству, когда масса воды поддерживает тело, и ты рассекаешь ее, движешься так, как хочешь и с той скоростью, с которой решаешь. Именно эту мышечную натренированность я сейчас ищу в вокале и игре на инструменте, на самом деле, потому что этой чистый кайф -- минимально следить за техникой и творить уже что-то более интересное.
Все это дополняется моральными терзаниями по поводу и без повода. Г. вот увлекся сидропроизводством, и дома теперь две банки на десять и двадцать, что ли, литров, огромный таз, который неожиданно пригодился, когда у нас отключили воду, а в гардеробной стоит его оборудование: соковыжималка, какие-то колбы и измерители плотности. Присутствие Г. чувствуется в деталях: он купил кресло, ноутбук, его одежда занимает почти половину шкафа, в ванной стоят его тапки, и на кухне хозяйничает тоже он -- я почти перестала готовить. Меня иногда кроет, и я не понимаю, как мне относиться ко всему происходящему: я однозначно сильно поторопилась с тем, чтобы съехаться, но мы вместе живем год, и вроде все ок, так что можно бы было и привыкнуть. Г. выслушивает эти терзания, гладит по голове, и вроде отпускает. Просто иногда усиливается дереализация, переходит на телесные ощущения, и я всерьез думаю о том, а не вернуться ли мне на терапию в постоянном формате. Терапия -- штука хорошая, но дорогая, требующая много усилий, и она не панацея. Привыкать к этому "костылю" тоже не слишком хочется.
Короче, все в целом, на самом деле, хорошо, просто много загоняюсь.
Два или три месяца провела между домом и родительским домом, было много всего непривычного и отвлекающего: поняла, что могу привыкнуть если не ко всему, то ко многому, но к плохому просто не хочу. Наверное, это называется самоуважение.
Вернулась еще зимой на работу в L., но сейчас вышла в офис -- формально я тут на четверть ставки, так что могу заниматься в остальное время статьями, грантом и книгой. Что, собственно, и делаю. Дома пою и играю на виолончели, потихоньку начала встречаться с друзьями. Вернулась вот к плаванью -- оказывается, я скучала по этому чувству, когда масса воды поддерживает тело, и ты рассекаешь ее, движешься так, как хочешь и с той скоростью, с которой решаешь. Именно эту мышечную натренированность я сейчас ищу в вокале и игре на инструменте, на самом деле, потому что этой чистый кайф -- минимально следить за техникой и творить уже что-то более интересное.
Все это дополняется моральными терзаниями по поводу и без повода. Г. вот увлекся сидропроизводством, и дома теперь две банки на десять и двадцать, что ли, литров, огромный таз, который неожиданно пригодился, когда у нас отключили воду, а в гардеробной стоит его оборудование: соковыжималка, какие-то колбы и измерители плотности. Присутствие Г. чувствуется в деталях: он купил кресло, ноутбук, его одежда занимает почти половину шкафа, в ванной стоят его тапки, и на кухне хозяйничает тоже он -- я почти перестала готовить. Меня иногда кроет, и я не понимаю, как мне относиться ко всему происходящему: я однозначно сильно поторопилась с тем, чтобы съехаться, но мы вместе живем год, и вроде все ок, так что можно бы было и привыкнуть. Г. выслушивает эти терзания, гладит по голове, и вроде отпускает. Просто иногда усиливается дереализация, переходит на телесные ощущения, и я всерьез думаю о том, а не вернуться ли мне на терапию в постоянном формате. Терапия -- штука хорошая, но дорогая, требующая много усилий, и она не панацея. Привыкать к этому "костылю" тоже не слишком хочется.
Короче, все в целом, на самом деле, хорошо, просто много загоняюсь.